Тайный посол. Том 2 - Страница 92

Здесь!

Арсен слегка нажал плечом на дверь, затаив дыхание шагнул в комнату и локтем прикрыл за собою створку.

Затрепетало пламя свечи.

Первой увидела его Ванда и тихо вскрикнула. Из рук у нее выпало шитье.

Бей лежал на тахте спиной к двери и продолжал играть с детьми. Но вскоре он почувствовал, что с женой произошло что-то необычное, и повернул голову.

Его острый взгляд скользнул по статной фигуре казака. На лице появилось выражение крайнего удивления. Он оставил детей и вскочил на ноги.

– Спокойно, Гази-бей! Не двигайся! – властно приказал Арсен, поднимая пистолет. – Будь мудр и внимателен. Я пришел с миром и с миром уйду, если ты проявишь выдержку, выслушаешь меня внимательно и не поступишь опрометчиво. К тому еще учти – я здесь не один… Глянь в окно!

Бей обернулся. За стеклом тускло поблескивало дуло пистолета.

– Кто ты такой? Чего хочешь? – глухо спросил бей и тяжело опустился на тахту.

Захныкали перепуганные дети.

– Пани, успокой их! – приказал Арсен, поведя пистолетом в сторону.

Вандзя бросилась к сыновьям, и они прижались к ней, как цыплята к наседке.

– Бей, ты должен понять, я шутить не намерен! Если тебе дорога твоя жизнь и жизнь твоих детей, то честно, как перед Аллахом, отвечай на мои вопросы! – Арсен шагнул вперед, пронизывая взглядом татарина, который не проявлял никакого страха.

– Я повторяю: чего ты от меня хочешь? – спросил бей.

– Скажи мне, где дивчина по имени Златка, которую ты выкрал в Немирове со двора Юрия Хмельницкого?

– Златка?.. Впервые слышу такое имя…

– Вспоминай! Ее еще звали Адике.

– Погоди… Погоди… Не та ли это красавица, которая понравилась гетману? А?

– Да. И ты ее выкрал! Говори, где она?

– Не знаю!..

– Ты врешь, собака! Или ты скажешь, или…

– Аллах свидетель, я не выкрадывал ее… В самом Немирове я никого не взял. Только в селах, там, где еще было немного людей… Да и то всего полтора десятка каких-то калек. Но мне разрешил сам гетман… в счет платы за службу ему…

– Ты обманываешь! В Немирове нам сказали, что похищение Златки и Стехи, второй дивчины… такой белокурой… Помнишь?

– Помню… красивые девчата…

– Это дело твоих рук!

– Нет! Клянусь Аллахом…

– Чем ты докажешь? У меня мало времени!

– Постой… Теперь я припоминаю… Но ты ищешь не там, где надо.

– Ну!.. – В голосе Арсена зазвучала надежда. – Где?..

– Она в Буджаке!

– В Буджаке?

– Да. Со мной возвращался домой Чора – сын Кучук-бея… Он действительно вез из Немирова дивчину… Но кто она, я не интересовался.

– Где ее там искать? Буджак большой…

– Вот это мне неизвестно. Кучук – белгородский бей… Там и ищи!

– На том спасибо, бей, если это правда… Поклянись!

– Послушай!.. Ну, ладно – клянусь детьми.... Я сказал правду.

– Я тебе верю… Еще вопрос: куда делась вторая?..

– Того не ведаю. Знаю только об одной.

– Не может быть! Они исчезли одновременно.

– Говорю тебе – не знаю… Не видал и не слыхал.

– Гм. – Арсен задумался: судя по всему, бей говорит правду. – Что поделаешь, благодарю, бей… И не гневайся, что заставил тебя и твою семью пережить несколько неприятных минут… Ну, а теперь стань к окну спиной и не двигайся до тех пор, пока не постучу со двора в окно. Понял?.. Если не хочешь получить пулю в спину, не вздумай преследовать меня!

Гази-бей прошел к окну, медленно повернулся к нему спиной. Арсен тем временем, пятясь, отступал назад.

– Доброй ночи! – сказал он с порога и закрыл за собою дверь.

3

Гази-бей и Ванда-ханум не проронили ни слова и не шевельнулись, пока не раздался стук в стекло. Только тогда бей сорвался с места и метнулся к двери как безумный. Глаза его горели злобой, из горла вырвался нечеловеческий стон:

– Я убью его, этого гяура! Убью, как бешеную собаку!

Ванда-ханум бросилась ему наперерез, раскинула руки, как крылья, заслонила собою дверь.

– Гази, подожди! Не наделай глупостей!

– Пусти меня!

– Подожди, любимый, мне надо тебе рассказать…

– Прочь с дороги! – заревел рассвирепевший бей и так толкнул жену, что она, охнув, отлетела в сторону.

Громко заплакали дети. Но бей уже их не слышал: сорвав со стены саблю, как был, в одной рубахе, без шапки выскочил во двор и закричал изо всех сил:

– Эй, стража, ко мне!

Прибежали несколько заспанных сейменов.

– За мной!

Он мчался, как разъяренный бык, проклиная все на свете: урусское посольство, о котором в отсутствие калги, отосланного ханом с важным поручением в Стамбул, должен был заботиться, казака, осмелившегося на такой дерзкий поступок, себя – за то, что не проявил твердости, позволил так с собой разговаривать и не сумел схватить этого наглеца прямо в доме.

Пока сеймены стучали в ворота калги, пока стражники придирчиво допытывались, кто стучит и зачем, легко одетый бей замерз. Пронизывающий осенний ветер обдувал его со всех сторон, холодная морось остужала разгоряченную бритую голову. Поэтому, когда он наконец ворвался на подворье, а потом крутыми ступенями взбежал на самый верх башни и распахнул дверь, его намерение убить казака на месте успело улетучиться. Нет, он так просто не прикончит его. Это было бы по меньшей мере неосмотрительно: еще неизвестно, как к такому поступку отнесется хан. Надо сделать все обдуманно, хитро, по закону, но так, чтобы этот гяур семь раз пожалел, что по скудоумию осмелился причинить неприятности властительному бею, любимцу хана.