Тайный посол. Том 2 - Страница 27

– Заходи.

Многогрешный вошел в комнату, пригладил рукой жиденький чуб и низко поклонился.

– Слава Богу, вы живы и здоровы, пан гетман… А я подумал, с вами что-то случилось – так вы крикнули…

– Я уже чувствую себя хорошо… С чем пришел?

– У меня очень важные вести…

– Ну, рассказывай! – Гетман подложил себе под голову вторую подушку, чтобы удобнее было сидеть, и указал на стульчик: – Садись!

– Ясновельможный пан гетман. – Многогрешный осторожно присел на хлипкий стульчик с кривыми позолоченными ножками и понизил голос до шепота: – Пока вы болели, я порасспросил своих доверенных людей, которые оставались в Немирове нашими глазами и ушами…

– Ну и что?

– Страшно даже подумать…

– Говори!

– Ясновельможный пан гетман, – торопливо затараторил Многогрешный, – всем хорошо известно, сколько трудов вы положили на то, чтоб возродить отцовскую славу… Да не все ваши помощники искренне помогают…

– Кто? – Юрась впился взглядом в желтовато-серые глаза хорунжего.

– Наказной атаман Астаматий во время похода вашей ясновельможности на Левобережье принимал тайного посла от Сирко и долго толковал с ним за закрытыми дверями…

– О чем?

– К сожалению, не удалось дознаться… Но дознаемся! Того посла, запорожца Семашко, семья которого живет в Немирове, я приказал арестовать и посадить в яму. Правда, несмотря на то что ему всыпали полсотни палок, он ничего определенного не сказал… Должно быть, мало всыпали… Зато…

– Ну, ну!

– Зато доподлинно стало известно, что Астаматий, этот хитрющий волох, изрядно вытрусил карманы и сундуки богатых немировских горожан и присвоил большую часть собранного… В казну поступило золота и серебра, а также драгоценных вещей только на полторы тысячи злотых. А сколько прилипло к его рукам, одному Богу ведомо!..

Гетман заскрипел зубами, едва не задыхаясь от злости. В последнее время он все свои силы отдавал тому, чтобы как можно больше людей перегнать с левого берега Днепра на правый, а также поскорее пополнить свою казну, так как считал, что без подданных и без денег он ничто. Потому и следил ревниво за тем, чтобы ни один злотый, ни один червонец или динар, ни одна золотая или серебряная вещица не миновала его казны.

– Ах ворюга! Изменник! Грабитель! Хитрый волошский лис!.. Я давно подозревал, что он нечестный, коварный, подлый человечишка!.. Но куда же смотрел полковник Вареница? Я же приказывал ему неотступно следить за каждым шагом Астаматия!

В глазах Многогрешного заиграл радостный огонек.

– Ваша ясновельможность пригрела на груди змею! Полковник Вареница в сговоре с Астаматием…

– Не может быть!

– Мои люди доносят, что не раз видели их вдвоем. Астаматий частенько заезжал к Варенице, до полуночи пьянствовал с ним… А горничная Вареницы Настя хвасталась подругам, что хозяин подарил ей золотые сережки… Откуда они у него? Ведь до тех пор, пока вы не вручили ему пернач полковника, был гол как сокол!.. Вместе со мной, благодаря вам, выбрался из турецкой неволи, так что, кроме вшей, – пусть извинит меня пан гетман за грубое слово, – ничего не привез с собой на Украину. А теперь, видишь ли, дарит дорогие сережки своей полюбовнице. Какой богатей нашелся!..

– Что еще?

– Немировский сотник Берендей…

– И этот? О Боже!..

– Он выпустил из ямы нескольких острожных, не положив за них в казну ни одного шеляга. Сказывают, на этом он крепко нагрел руки… Из корчмы не вылазит!

– Все?

– Все.

– Как переселенцы?

– Голытьба… Перетрясли всех – ни злотого не нашли… Временно живут на Шполовцах. Весной заставим пахать, сеять…

– А те… девчата?

– Их поселили, как и приказано вашей ясновельможностью, тут рядом… На Выкотке… Слежу за каждым шагом…

– А турки?

– Азем-ага взял их на службу.

– Угу… Это хорошо… Однако их нужно остерегаться, а то они обо всем будут докладывать Азем-аге.

– А он – каменецкому паше Галилю, великому визирю и самому султану, – досказал Многогрешный.

– Об этом мог бы и не напоминать: сам знаю… А вот кто из наших доносит Азем-аге – хотелось бы проведать.

– Кто же? Астаматий и Вареница, безусловно, причастны к этому…

Юрась кисло поморщился.

– Может, и ты? А?

Многогрешный испуганно перекрестился:

– Что вы, пан гетман!.. Вот вам крест, я ваш самый преданный слуга! Как пес, готов каждому вашему недругу горло перегрызть!

– Ладно, ладно, верю, – небрежно махнул рукой гетман, а потом, видя, как его слова взволновали хорунжего, добавил: – Ты единственный, на кого я могу положиться… Так что ты предлагаешь сделать с изменниками?

– Предлагать и решать может ваша ясновельможность. А мое дело – доложить обо всем правдиво, как на духу.

– Ты схватил их?

– Без вашего приказа? – удивился Многогрешный. – Как бы я посмел?

– Взять ворюг! Немедленно! И держать под усиленной стражей!.. Малость окрепну – сам допрошу их!

– Будет сделано, ваша ясновельможность. Но…

– Ну, что еще?

– Кого же назначить на их места?

Юрась ненадолго задумался. Потом решительно сказал:

– Без наказного атамана обойдусь: сам управлюсь! Полковником назначу Коваленко, а сотником… – Он выдержал паузу, пристально посмотрел на Многогрешного. Тот преданно склонил голову, ожидая благодарности за верную службу. – Сотником… будешь ты, Свирид! Служи мне честно – и я никогда не забуду про тебя!